Джеймс Клавелл - Гайдзин. Том 2
Родзю поздравляет вас и других гайдзинов с тем, что вам удалось сохранить свои жизни и мало что еще помимо них в пожаре, устроенном смутьянами и революционерами. Завтра губернатор Канагавы пришлет 500 носильщиков, чтобы помочь вам оставить Иокогаму в соответствии с явным предупреждением богов и согласно с желаниями императора, которые неоднократно доводились до вашего сведения. Когда вы вернетесь, если вы вернетесь, предупредите нас задолго до срока. Для избранных гайдзинов будет подготовлено место на острове Дэсима в порту Нагасаки, откуда, как в прошлом, и будет вестись вся торговля и все дела с гайдзинами. Сердечное послание.
– Тайрер!
Он притворился, что не слышит, продолжая стоять спиной к сэру Уильяму, и принял квитанцию от интенданта; из очереди позади него доносились разные по степени грубости крики:
– Живее там, ради Создателя, нам что тут, всю ночь торчать… давай быстрее, вон он уж подошел!
Пустой катер, возвращавшийся с «Красотки», швартовался у причала. Тайрер заметил, что Джейми на борту не было. Боцман высунулся из своей будки и проревел:
– Все на борт, кому на борт надо!
В поднявшейся толчее к нему подошла Морин.
– Филип, когда Джейми вернется?
– Обязательно с последним рейсом, если не раньше, – ответил он, не зная наверняка, рассказал ей Джейми об их плане или нет. – Времени еще много, целый час, а то и больше.
– Тайрер!
– Прошу прощения, мне нужно идти. Да, сэр? – выкрикнул он, набрал в грудь побольше воздуха, мысленно препоясал чресла и поспешил на зов.
– Через полчаса, Филип, – начал сэр Уильям, чуть не окосевший от ярости, – через полчаса вы понадобитесь мне, чтобы перевести ответ, предельно, черт побери, точно и буквально в высшей степени.
– Слушаюсь, сэр, кстати, сэ…
– Отправляйтесь и разыщите мне… а, вон он, то-то мне показалось, что я его видел. – Одного взгляда на лицо сэра Уильяма было достаточно, чтобы толпа вмиг замолчала и расступилась перед ним; все обратились в слух. – Паллидар, соберите драгун, я хочу, чтобы вы доставили «сердечное послание» губернатору Канагавы немедленно.
– Сегодня, сэр? – Паллидар, уставился на него, разинув рот, увидел выражение его лица и торопливо добавил: – О! Слушаюсь, виноват, сэр, сию минуту, сэр.
– Извините, сэр Уильям, – торопливо заговорил Тайрер, видя, что сэр Уильям намеревается уйти. – Все времени не было сообщить вам, но я помог попасть на корабль двум японским студентам, которые хотели совершить путешествие, посетить Англию; вчера ночью они спасли мне жизнь, надеюсь, вы не будете возражать.
– Они спасли вам жизнь? Интересно. – Колючий взгляд впился в его глаза. – Если вы превратились в бюро путешествий, используя время, отведенное для службы Ее Величеству, полагаю, вы сумеете дать сему удовлетворительное объяснение, буде таковое потребуется. Паллидар, будьте там с драгунами через час и, вручая мое послание, не слишком с ними церемоньтесь, клянусь Богом! – Он сердито зашагал прочь.
Паллидар шумно высморкался, простуда все еще изрядно донимала его.
– Какой это бес в него вселился? – Тайрер наклонился поближе к нему и пересказал содержание ультиматума. – Бог мой, тогда ничего удивительного. Какая, черт меня подери, наглость! Вообще-то это чертовски здорово, теперь, надо полагать, дойдет и до драки, а то слоняемся тут без дела, у генерала из-за этого шея багровеет не хуже, чем от чечуйной болезни на толчке. – Он рассмеялся больше от взвинченных нервов, нежели от старой шутки.
В этот момент на причале появился Хоуг. Он так и не успел снять своего рабочего сюртука, рукава и грудь которого заскорузли от крови, и натужно дышал, обремененный цилиндром, чемоданами и коробками.
– А я уже думал, что опоздаю. По какому поводу смех?
– Времени у вас еще много, – сказал Тайрер и, вместе с Паллидаром, задумался над тем, что было в письме Анжелики, заверенном сэром Уильямом, которое Хоуг теперь увозил с собой в Гонконг как ответ на то письмо, врученное им Анжелике, когда он убедился, что она не ждет ребенка от Малкольма, и тоже до сих пор окутанное тайной. С самого первого дня возвращения Хоуга из Гонконга общие черты ультиматума Тесс были известны всем и являлись предметом горячих споров торговцев между собой. – Надеюсь, ваше плавание будет безопасным. Вы ведь потом направляетесь в Индию, не так ли?
– Да, я буду там уже в следующем месяце. – Его уродливое лицо осветилось улыбкой. – Жду не дождусь, приезжайте в гости, вам очень понравится.
– Индия – мое следующее назначение, – сказал Паллидар, – мне как раз только что об этом сообщили. Граница с Афганистаном, Гиндукуш, Хайберский проход.
Хотя тон его голоса был беззаботный, в глубине души Паллидар относился к новому назначению с отвращением. Слишком много смертей в этом проклятом аду, слишком много подлых убийств: пуля из ниоткуда, кинжал из темноты, отравленные колодцы; славы никакой, знай тяни лямку до седьмого пота, убивай и старайся выжить в этом бесплодном, гиблом каменистом краю, где не росло ничего, кроме смерти. И все же край этот имел жизненно важное значение для империи, ибо именно здесь лежал исторический путь вторжения в Британскую Индию для монгольских, персидских или российских орд. Тошнотворное предчувствие овладело им, и он добавил, не удержавшись:
– Там уж в море не хоронят, док.
– Да, это верно, никогда, – ответил Хоуг, по-своему истолковав его слова, и положил ему на плечо теплую дружескую руку. – Вы хороший товарищ, Сеттри, если я смогу помочь в Индии, найти меня нетрудно. Индия вам понравится, удачи! – Он отошел, чтобы попрощаться с Анжеликой и Горнтом.
– О чем это вы? – поинтересовался Тайрер. Он заметил внезапную перемену в Паллидаре.
Паллидар пожал плечами, проклиная свою нервозность, слова, сорвавшиеся с языка, и неожиданную острую зависть к Хоугу.
– Док Хоуг сказал мне, что не любит похорон в море, сказал, что был рад, не попав на похороны Малкольма в Гонконге. – Он криво усмехнулся. После того как о необычном поведении доктора Хоуга в отношении двух гробов в Канагаве, которое наблюдал его сержант, было доложено сэру Уильяму, Паллидар, получив соответствующие указания и поклявшись хранить все в секрете, тайком поменял гробы местами, предварительно проверив их. Он не заметил между ними никакой разницы. Таким образом, в гробу, отосланном с «Гарцующим Облаком» в Гонконг, лежал Малкольм Струан, а в том, который Хоуг, Анжелика, Джейми и Скай похоронили в море, были останки рыбака из деревни, как приказал сэр Уильям.
